Эхо в тумане - Страница 34

— В лучшем случае.

Что-то в тоне Терезы заставило ее в нерешительности помедлить.

— Ты думаешь, она играла с ним?

— О нет. Ванесса относилась к герцогу вполне серьезно.

— А он?

— Он тоже относился к ней серьезно. — Тереза взяла Ариану за подбородок и, приподняв ее лицо, увидела боль в глазах. — Это беспокоит вас.

Губы Арианы задрожали.

— Я бы солгала, если бы стала утверждать обратное. Тем не менее это многое проясняет.

— Что, например?

— Например, ту страсть, что привлекла Трентона ко мне, а затем заставила уйти. Например, ту войну, что постоянно происходит в его душе, и шрамы, которые он не способен излечить. Например, истинную причину, заставившую его сделать меня своей женой. — Слеза скатилась по щеке Арианы. — Но я не могу стать Ванессой, — прошептала она.

Тереза медленно покачала головой, глаза ее выражали какое-то непонятное чувство.

— Нет, не можете. Не стоит и пытаться.

Ариана собиралась ответить, когда ее внезапно осенила другая мысль.

— Тереза, — немного побледнев, сказала она, пытаясь поймать взгляд пожилой женщины, — ты говоришь, что причина не в любви. Это значит, что Ванесса боялась Трентона?

Тереза взяла руки Арианы в свои ладони и крепко сжала.

— Послушай меня, лапушка… и выслушай внимательно. Страх так же не имеет никакого отношения к событиям прошлого, как и любовь. — Она медленно вздохнула в поисках слов, способных ослабить боль Арианы. — Я не была наперсницей твоей сестры, не была я с ней и в ту ночь, когда она погибла. Я знаю только то, что помню… и то, что подсказывает мне интуиция. Я не могу дать ответов, которые ты ищешь, не мне на них отвечать. Но они в пределах досягаемости, если у тебя хватит мужества и веры дотянуться до них.

Прежде чем Ариана успела усвоить ее слова, Тереза встала, взяла толстое полотенце и протянула его хозяйке.

— Уже поздно. Ваш муж давно встал. Позвольте мне подготовить вас к завтраку.

Слова Терезы дали иное направление ее мыслям, Ариана задумчиво вышла из ванной, размышляя о том, почему Трентон с такой готовностью покинул ее постель. Она с наслаждением уснула бы рядом с ним, проснулась в его объятиях и начала бы новый день с тех изумительных ощущений, которым он научил ее прошлой ночью…

Она вспыхнула, придя в ужас от своих распутных дум.

— … так что, предполагаю, сегодня утром вы предпочтете лимонное. — Тереза помедлила, уперев руки в бока. — Миледи?

— Извини, — вздрогнула Ариана.

Нетерпеливо приподняв бровь, Тереза повторила:

— Я сказала, что полагаю — сегодня утром вы предпочтете лимонное.

— Лимонное?

— Да… а не кремовое. Кремовое слишком тяжелое для такого жаркого летнего дня. Я подумала, что лимонное придется вам больше по вкусу.

— О… конечно. — Ариана завернулась в полотенце и весело улыбнулась: — Я согласна на лимон, но не здесь, в столовой.

— Вы собираетесь одеваться в столовой? — осведомилась Тереза.

Ариана тотчас же остановилась;

— Одеваться? Я думала мы говорим о чае.

— Нет, лапочка. Я говорила о платье. — Тереза торопливо прошла мимо Арианы, прокудахтав вполголоса. — А еще называют меня слабоумной.

Засмеявшись, Ариана последовала за Терезой в спальню и от души обняла ее.

— Я никогда не называла тебя слабоумной, мой дорогой друг. Напротив, я считаю тебя потрясающе мудрой. Что касается остальных… — Она пожала плечами, надевая белье и домашнее платье лимонного цвета. — Пусть думают что хотят.

Тереза пренебрежительно фыркнула и похлопала по томику Бэкона, привычно лежавшему в кармане фартука.

— Плохи те первооткрыватели, которые считают, что земли нет, если не видят ничего, кроме моря.

— Я всецело согласна… с тобой и сэром Фрэнсисом, — ответила Ариана. Она нетерпеливо принялась помогать Терезе застегивать длинный ряд пуговиц, проходивших по всей длине платья. — Как ты думаешь, Трентон еще в столовой?

— Я думаю, вам следует дать мне возможность причесать вас, чтобы вы могли пойти и посмотреть, — живо ответила Тереза.

Ариана с готовностью согласилась.

Но когда минут двадцать спустя, она поспешно спустилась по лестнице, то нашла за столом только Дастина, допивающего свой кофе.

Он тотчас же поднялся:

— Доброе утро! А я как раз думал, собираетесь ли вы когда-нибудь встать!

— Доброе утро, Дастин.

Взгляд Арианы быстро скользнул по комнате, одновременно отметив, что большие напольные часы показывают без пятнадцати одиннадцать и что они с Дастином — единственные обитатели обширной столовой, отделанной красным деревом. Разочарование омрачило ее прелестное личико, когда она обратилась к красивому улыбающемуся брату Трентона.

— Приятно видеть вас.

Улыбка Дастина стала еще шире.

— Не очень то вы льстите мужчинам, дорогая, — поддразнивая, сказал он, поднося ее руку к губам. — Выглядите вы достаточно удрученной.

— Извините, — сказала она, покраснев, и умоляюще посмотрела на него, смертельно напуганная тем, что обидела человека, играющего такую важную роль в жизни Трентона и способного стать ее другом. — Я не хотела.

Махнув рукой, он отмел ее объяснения.

— Я понял, что вы имеете в виду. — Он ласково приподнял ее подбородок указательным пальцем. — С вами все в порядке?

Ариана вспыхнула еще ярче, но не стала делать вид, будто не поняла.

— Да.

Проницательный взгляд его глаз цвета полуночного неба внимательно ее изучал. Затем он кивнул.

— Мой брат счастливчик.

— Он дома? — нетерпеливо спросила Ариана.

— Нет, Ариана, его нет.

Дастин тактично отвернулся, чтобы не видеть разочарованного выражения ее лица. С подчеркнутым чувством собственного достоинства он поправил воротничок рубашки, отодвинул стул и шутливо величественным жестом пригласил Ариану сесть. Когда она подчинилась, он мягко напомнил: